Общие вопросы общения с ребенком

Что это такое? Воспитание не дрессура.
Потребность в принадлежности.
Результаты непринятия. Трудности и их причины.
Домашние задания.
Вопросы родителей.

Начиная наши систематические занятия, хочу познакомить вас с одним общим принципом, без соблюдения которого все попытки наладить отношения с ребенком оказываются безуспешными. Он и будет для нас отправной точкой. Принцип этот - безусловное принятие. Что он означает?

Безусловно принимать ребенка – значит, любить его не за то, что он красивый, умный, способный, отличник, помощник и так далее, а просто так, просто за то, что он есть!

Нередко можно слышать от родителей такое обращение к сыну или дочке: "Если ты будешь хорошим мальчиком (девочкой), то я буду тебя любить". Или: "Не жди от меня хорошего, пока ты не перестанешь... (лениться, драться, грубить), не начнешь... (хорошо учиться, помогать по дому, слушаться)".

Приглядимся: в этих фразах ребенку прямо сообщают, что его принимают условно, что его любят (или будут любить), "только если...". Условное, оценочное отношение к человеку вообще характерно для нашей культуры. Такое отношение внедряется и в сознание детей.

Пятиклассник из Молдовы нам пишет: "А за что тогда любить ребенка? За лень, за невежество, за неуважение к старшим? Извините, но я это не понимаю! Своих детей я буду любить, только если...".

Причина широко бытующего оценочного отношения к детям кроется в твердой вере, что награды и наказания - главные воспитательные средства. Похвалишь ребенка - и он укрепится в добре, накажешь - и зло отступит. Но вот беда: они не всегда безотказны, эти средства. Кто не знает и такую закономерность: чем больше ребенка ругают, тем хуже он становится. Почему же так происходит? А потому, что воспитание ребенка - это вовсе не дрессура. Родители существуют не для того, чтобы вырабатывать у детей условные рефлексы.

Психологами доказано, что потребность в любви, в принадлежности, то есть нужности другому , одна из фундаментальных человеческих потребностей. Ее удовлетворение - необходимое условие нормального развития ребенка. Эта потребность удовлетворяется, когда вы сообщаете ребенку, что он вам дорог, нужен, важен, что он просто хороший. Такие сообщения содержатся в приветливых взглядах, ласковых прикосновениях, прямых словах: "Как хорошо, что ты у нас родился", "Я рада тебя видеть", "Ты мне нравишься", "Я люблю, когда ты дома", "Мне хорошо, когда мы вместе...".

Известный семейный терапевт Вирджиния Сатир рекомендовала обнимать ребенка несколько раз в день, говоря, что четыре объятия совершенно необходимы каждому просто для выживания, а для хорошего самочувствия нужно не менее восьми объятий в день! И, между прочим, не только ребенку, но и взрослому.

Конечно, ребенку подобные знаки безусловного принятия особенно нужны, как пища растущему организму. Они его питают эмоционально , помогая психологически развиваться. Если же он не получает таких знаков, то появляются эмоциональные проблемы, отклонения в поведении, а то и нервно-психические заболевания.

Мать одной пятилетней девочки, обнаружив у дочки симптомы невроза, обратилась к врачу. В разговоре выяснилось, что однажды дочь спросила: "Мама, а какая самая большая неприятность была у вас с папой до моего рождения?". "Почему ты так спрашиваешь?" - удивилась мать. "Да потому, что потом ведь самой большой неприятностью у вас стала я", - ответила девочка.

Попробуем представить, сколько же десятков, если не сотен раз слышала эта девочка, прежде чем прийти к подобному заключению, что она "не такая", "плохая", "всем надоедает", "сущее наказание"... И все пережитое воплотилось в ее неврозе.

Мы далеко не всегда следим за своими обращениями к детям. Как-то в "Учительской газете" было опубликовано покаянное письмо матери: она с опозданием поняла, что нанесла душевную рану своему сыну. Мальчик ушел из дома, написав в записке, чтобы его не искали: "Ты сама сказала, что тебе без меня лучше". Вот ведь как буквально понимают нас дети! Они искренни в своих чувствах, и наделяют абсолютной искренностью любую фразу, сказанную взрослым. Чем чаще родители раздражаются на ребенка, одергивают, критикуют его, тем быстрее он приходит к обобщению: "Меня не любят". Доводы родителей типа: "Я же о тебе забочусь" или "Ради твоей же пользы" дети не слышат. Точнее, они могут услышать слова, но не их смысл. У них своя, эмоциональная, бухгалтерия. Тон важнее слов, и если он резкий, сердитый или просто строгий, то вывод всегда однозначный: "Меня не любят, не принимают". Иногда это оформляется для ребенка не столько в слова, сколько в ощущение себя плохим, "не таким", несчастливым.

Давайте посмотрим, во что развивается "комплекс непринятия" по мере взросления детей. Вот отрывок из письма четырнадцатилетней девочки.

"Я не верю, что с матерью могут быть дружеские отношения. У меня самые нелюбимые дни - это суббота и воскресенье. Мама в эти дни меня ругает. Если бы она со мной, вместо того чтобы орать, говорила по-человечески, я бы ее лучше поняла... Ее тоже можно понять, она хочет сделать из меня хорошего человека, а получает несчастного. Мне надоело так жить. Прошу у вас помощи! Помогите мне!!!".

Обида, одиночество, а порой и отчаяние звучат в письмах других ребят. Они рассказывают о том, что родители с ними "не дружат", никогда не говорят "по-человечески", "тычут", "орут", используют только повелительные глаголы: "сделай!", "убери!", "принеси!", "помой!" Многие дети уже не надеются на улучшение обстановки дома и ищут помощи на стороне. Обращаясь в редакцию газет и журналов ("Помогите!", "Что мне делать?", "Не могу дальше так жить!"), все дети до одного меняют имена, не приводят обратного адреса. "Если родители узнают - прибьют": И через все это порой пробиваются нотки теплой детской заботы о родителях: "Как ее успокоить?", "Им тоже трудно", "Ее тоже можно понять...". Правда, так пишут, в основном, дети до тринадцати-четырнадцати лет. А те, кто постарше, уже очерствели. Они просто не хотят видеть родителей, не хотят находиться с ними под одной крышей.

Пишет десятиклассница:
"Я часто читала в журналах и газетах, что, мол, больше внимания надо уделять детям. Глупости. Я, да и многие мои сверстники, рады при малейшей возможности остаться одним. Идешь и думаешь: "Хоть бы их не было дома...". В воскресенье в голове: "Господи, лучше лишний день учиться!"

Часто родители спрашивают: "Если я принимаю ребенка, значит ли это, что я не должна никогда на него сердиться?" Отвечаю. Нет, не значит. Скрывать и тем более копить свои негативные чувства ни в коем случае нельзя. Их надо выражать, но выражать особым образом. И об этом мы будем много говорить позже. А пока обращаю ваше внимание на следующие правила: Можно выражать свое недовольство отдельными действиями ребенка, но не ребенком в целом. Можно осуждать действия ребенка, но не его чувства, какими бы нежелательными или "непозволительными" они не были. Раз они у него возникли, значит, для этого есть основания. Недовольство действиями ребенка не должно быть систематическим, иначе оно перерастет в непринятие его.

А что чувствуют родители? Как им живется? У них не меньше горечи и обид: "Не жизнь, а одно мучение...", "Иду домой как на поле битвы", "По ночам перестала спать - все плачу...".

Поверьте, даже если дело дошло до таких крайностей, крайностей для обеих сторон, еще не все потеряно: родители могут вернуть мир в семью. Но для этого надо начинать с себя. Почему с себя? Потому что у взрослых больше знаний, способности контролировать себя, больше жизненного опыта.

Конечно, и родители нуждаются в помощи. Я надеюсь, что эту помощь вы будете получать в ходе всех наших занятий. А сейчас давайте попробуем понять, какие причины мешают родителям безусловно принимать ребенка и показывать ему это.

Пожалуй, главная из них - это настрой на "воспитание" , о котором речь уже шла выше.

Вот типичная реплика одной мамы: "Как же я буду его обнимать, если он еще не выучил уроки? Сначала дисциплина, а потом уже добрые отношения. Иначе я его испорчу".

И мама встает на путь критических замечаний, напоминаний, требований. Кому из нас не известно, что вероятнее всего сын отреагирует всевозможными отговорками, оттягиваниями, а если приготовление уроков - старая проблема, то и открытым сопротивлением. Мама из, казалось бы, резонных "педагогических соображений" попадает в заколдованный круг, круг взаимного недовольства, нарастающего напряжения, частых конфликтов.

Где же ошибка? Ошибка была в самом начале: дисциплина не до, а после установления добрых отношений, и только на базе них. Что и как для этого делать, мы будем обсуждать позже. А сейчас упомяну о других возможных причинах эмоционального непринятия или даже отталкивания ребенка. Иногда родители о них не подозревают, иногда их осознают, но стараются заглушить свой внутренний голос.

Причин таких много. Например, ребенок появился на свет, так сказать, незапланированным. Родители его не ждали, хотели пожить "в свое удовольствие"; вот и теперь он им не очень нужен. Или они мечтали о мальчике, а родилась девочка. Часто случается, что ребенок оказывается в ответе за нарушенные супружеские отношения. Например, он похож на отца, с которым мать в разводе, и некоторые его жесты или выражения лица вызывают у нее глухую неприязнь.

Скрытая причина может стоять и за усиленным "воспитательным" настроем родителя. Ею может быть, например, стремление компенсировать свои жизненные неудачи, не осуществившиеся мечты или желание доказать супругу и всем домашним свою крайнюю необходимость, незаменимость, "тяжесть бремени", которое приходится нести.

Иногда в таких случаях сами родители нуждаются в помощи консультанта. Но все равно, первый шаг можно и нужно сделать самостоятельно: задуматься о возможной причине своего непринятия ребенка. А следующими шагами будут задания, к которым мы и подошли.

Домашние задания

Задание первое

Посмотрите, насколько вам удается принимать вашего ребенка. Для этого в течение дня (а лучше двух-трех дней) постарайтесь подсчитать, сколько раз вы обратились к нему с эмоционально положительными высказываниями (радостным приветствием, одобрением, поддержкой) и сколько - с отрицательными (упреком, замечанием, критикой). Если количество отрицательных обращений равно или перевешивает число положительных, то с общением у вас не все благополучно.

Задание второе

Закройте на минуту глаза и представьте себе, что вы встречаете своего лучшего друга (или подругу). Как вы показываете, что рады ему, что он вам дорог и близок? А теперь представьте, что это ваш собственный ребенок: вот он приходит домой из школы, и вы показываете, что рады его видеть. Представили? Теперь вам легче будет сделать это на самом деле, до всяких других слов и вопросов. Хорошо, если вы продолжите эту встречу в том же духе в течение еще нескольких минут. Не бойтесь "испортить" его в течение этих минут, это совершенно немыслимо.

Задание третье

Обнимайте вашего ребенка не менее четырех раз в день (обычные утреннее приветствие и поцелуй на ночь не считаются). Примечание: Неплохо то же делать и по отношению к взрослым членам семьи.

Задание четвертое

Выполняя два предыдущих задания, обратите внимание на реакции ребенка, да и на свои собственные чувства тоже.

Гиппенрейтер Юлия Борисовна
Из книги "Общаться с ребенком. Как?"
Статья предоставлена центром "Мэри Поппинс"
Права на книгу принадлежат издательству "ЧеРо"
и "Творческому Центру СФЕРА

Дети больше всего нуждаются в поддержке и понимании взрослых именно тогда, когда меньше всего этого заслуживают.

Детский суицид – словосочетание, просто невозможное по своему смыслу. Но около трех процентов детей и подростков задумываются оборвать свою жизнь по тем или иным причинам, о которых родители даже и не догадываются. Детский суицид – это то, чего практически всегда можно избежать. Главное, что для этого необходимо – вовремя заметить тревожные сигналы. Ни один ребенок не решит уйти из жизни и воплотит свое решение за считанные часы. Как правило, подобное решение зреет не один день, и даже не неделю. И все это время ребенок отчаянно взывает к взрослым, различными способами давая понять родителям, что ему очень плохо.

Статистка показывает, что, как правило, дети младше 11 лет попытки суицида не совершают. Но не стоит обольщаться и считать, что у маленьких детей не бывает тяжелого психического состояния. Просто малыши еще до конца не осознают, что такое смерть. Однако зачастую в их разговорах и мыслях любящие и внимательные мама и папа могут заметить повод для тревоги. Вот, например, такой случай: маленькая девочка 7 лет на протяжении долгого времени повторяла, что она превратится в бабочку и улетит от своих родителей. Родители только посмеивались над забавными детскими угрозами. Однако в 12 лет эта девочка совершила попытку суицида, спрыгнув с 4 этажа. Врачам чудом удалось спасти ей жизнь.

На возраст же 13 – 16 лет приходится пик подростковых самоубийств. Многие психологи склоняются к мысли, что желание смерти – это достаточно распространенная реакция подростковой психики на возникновение стрессовой ситуации.

Более того, групповые самоубийства, когда группа детей одновременно или вслед друг за другом совершают так называемое «скопированное» самоубийство, не являются редким явлением. В основе этого лежит склонность подростков к подражанию и повышенная внушаемость подростков.

Многие считают, что попытки суицида совершают только психически неуравновешенные люди, которые страдают различными психическими заболеваниями. На самом же деле это не так. Подавляющее большинство самоубийств совершаются психически здоровыми людьми, которые очень четко отдают себе отчет в своих действиях.

Как правило, причинами суициды становятся сугубо личные переживания, проблемы, которые подростку зачастую кажутся абсолютно неразрешимыми. Причем зачатую родители очень удивляются, когда узнают, что толкнуло ребенка на подобный шаг – причина может быть столь незначительной (с точки зрения взрослого), что взрослый человек просто–напросто не обратил бы на нее особого внимания. Для ребенка же она глобальна.

Что же наиболее часто становится причиной самоубийств подростков? Поверьте, для ребенка это действительно серьезные проблемы:

Ссора с друзьями. Причем ссора может быть из-за абсолютного пустяка.
Расставание с любимым человеком или его измена. В подростковом возрасте дети уверены, что первая любовь – это навсегда и относятся к ней крайне серьезно.
Смерть кого-либо из близких родственников.
Частое попадание ребенка в стрессовые ситуации.
Сложная психологическая обстановка в семье – ссоры с родителями, скандалы родителей между собой, их развод.
Затяжное депрессивное состояние подростка.
Проблемы ребенка с наркотиками.
Игровая зависимость и зависимость от интернета.
Насилие в семье. Зачастую подросток считает себя виноватым в происходящем и боится рассказать взрослым о происходящем.
Подростковая беременность. Беременность девочки-подростка становится поводом для суицида примерно в 21% всех случаев.

Зачастую трагедии можно избежать. Главное, что для этого необходимо – внимание родителей к изменениям, происходящим в поведении ребенка. Если же вы не в состоянии самостоятельно справиться с существующими проблемами, не стесняйтесь и немедленно обращайтесь за помощью к детским психологам или психиатрам.

Также нам всем необходимо помнить о том, что зачастую подросток совершают попытку самоубийства не потому, что на самом деле хочет умереть. Причиной попытки суицида становится банальное желание привлечь к себе внимание окружающих, своеобразный крик о помощи. Для таких детей перерезанные вены или таблетки являются лишь своеобразным способом заявить миру о степени своего отчаяния. Однако очень часто подобные попытки обратить на себя внимание приводят к инвалидности, а то и к смерти ребенка.

Родителям, имеющим детей школьного возраста, нужно быть всегда очень внимательными к ним, помня, что только любовь может удержать человека на этой земле.

Ситуация.

Расстроенные родители пришли на прием к психологу и рассказали свою историю: «Раньше это был такой послушный мальчик, прекрасно себя вел. Мы следили, чтобы у него было все необходимое для хорошего воспитания. Иногда он дрался со своим братом или сестрой. Но в остальном с ним не было никаких хлопот. Иногда он дуется, подолгу не выходит из своей комнаты. Но никогда не было, чтобы он не слушался или огрызался, или проявлял неуважение к нам. Отец следил за этим: уж дисциплины от Максима требовали всегда. Это и поразительно! Как такой дисциплинированный ребенок может начать общаться со всякой шпаной! Ведь они врут, воруют, выпивают. Максим скрытный, не хочет с нами общаться. Учиться стал ужасно!» – «Когда вы заметили, что Максим изменился?» – «Сначала мы заметили плохие отметки. Около двух лет назад. Когда он пошел в 6-й класс, мы обратили внимание, что ему начала надоедать школа, потом он перестал интересоваться друзьями, проводил время в одиночестве в своей комнате. Но совсем плохо пошли дела, когда он начал учиться в старших классах. Он потерял интерес к своим любимым занятиям, даже к спорту. Он забросил своих старых друзей, общаться стал только с трудными подростками, подлаживаться под них, плохо относиться к людям. Мы пробовали все. Сначала пороли, потом запрещали смотреть телевизор, ходить в кино, на улицу. Старались поощрять за хорошее поведение. Что же мы делали не так? Ведь мы любим своего сына!»

Родители ушли, в кабинете появился Максим. Внешность его была очень приятна, внушала симпатию. Он говорил грубовато, неприветливо. Повторив те же факты, что и родители, далее он сказал следующее: «На самом деле никому нет до меня дела, кроме моих друзей». – «Так уж и никому?» – «Ну, может, родителям, я не знаю. Наверное, они переживали за меня, когда я был маленький. А сейчас мне кажется, им не до меня. Им куда важнее их друзья, работа, дела, вещи. Я хочу быть от них подальше и жить сам по себе. А собственно, почему они должны обо мне беспокоиться? Ведь раньше им было наплевать на меня». У Максима была депрессия, и он был недоволен собой и своей жизнью. Сколько он себя помнил, он ждал теплых и близких отношений с родителями, но потом он отказался от этой мечты. Он потянулся к сверстникам, которые принимали его таким, какой он есть. Но ощущение несчастья усугублялось.

А ведь родители горячо любили и заботились о сыне. Но получалось так, что Максим не чувствовал их любви. У него никогда не было ни с чем не сравнимого ощущения внутренней свободы и равновесия, ощущения, что его любят безусловно с его достоинствами и недостатками, не было ощущения тыла за спиной.

Почему так получилось? Родители любили, заботились, старались, а сын оказался втянутым в дурную компанию.

Очевидно, что взрослыми не совсем верно был выбран стиль общения с ребенком. Оказывается, это имеет большое значение для развития личности детей. Теперь стало бесспорной истиной, что общение так же необходимо ребенку, как и пища. Малыш, который лишен постоянных контактов со взрослыми, пусть при этом он даже получает полноценное питание и хороший медицинский уход, плохо развивается не только психически, но и физически: он не растет, худеет, теряет интерес к жизни.

Анализ многочисленных случаев смерти младенцев в домах ребенка, проведенный в Америке и Европе после первой мировой войны – случаев, необъяснимых лишь с медицинской точки зрения, – привел ученых к выводу: причина – неудовлетворенная потребность детей в психологическом контакте, то есть в уходе, внимании, заботе со стороны близкого взрослого. Этот вывод произвел огромное впечатление на специалистов всего мира: врачей, психологов, педагогов. Проблемы общения стали привлекать еще больше внимание ученых.

Если продолжить сравнение с пищей, то можно сказать, что общение может быть не только здоровым, но и вредоносным. Плохая пища отравляет организм; неправильное общение отравляет психику, ставит под удар психологическое здоровье ребенка, эмоциональное благополучие, а впоследствии, и его судьбу. «Проблемные», «трудные», «непослушные», «невозможные» дети так же, как и дети «с комплексами», «забитые» или «несчастные» – всегда результат неправильно сложившихся отношений в семье. Если удается восстановить благоприятный стиль общения в семье, то разрешаются даже самые трудные проблемы воспитания.

Основа отношения родителей к своему ребенку – его безусловное принятие. Без соблюдения этого принципа все попытки наладить отношения с ребенком оказываются безуспешными.

Безусловно принимать ребенка – значит любить его не за то, что он красивый, умный, способный, отличник, способный и т.д., а просто так, просто за то, что он есть!

Нередко можно слышать от родителей такое обращение к сыну или дочке: «Если ты будешь хорошим мальчиком (девочкой), то я буду тебя любить». Или: «Не жди от меня хорошего, пока не перестанешь…(лениться, драться, грубить), не начнешь… (хорошо учиться, помогать по дому, слушаться)».

Приглядимся: в этих фразах ребенку прямо сообщают, что его принимают условно, что его любят (или будут любить), «только если…». Условное, оценочное отношение к человеку вообще характерно для нашей культуры. Такое отношение внедряется и в сознание детей.

Причина широко бытующего оценочного отношения к детям кроется в твердой вере, что награды и наказания – главные воспитательные средства. Похвалишь ребенка – и он укрепиться в добре, накажешь – и зло отступит. Но вот беда – они не всегда безотказны, эти средства. Кто не знает и такую закономерность: чем больше ребенка ругают, тем хуже он становиться. Почему так происходит? А потому, что воспитание ребенка – это не дрессура. Родители существуют не для того, чтобы вырабатывать у детей условные рефлексы.

Психологи доказали, что потребность в любви, в принадлежности, то есть нужности другому , одна из фундаментальных человеческих потребностей. Ее удовлетворение – необходимое условие нормального развития ребенка. Эта потребность удовлетворяется, когда вы сообщаете ребенку, что он вам дорог, нужен, важен, что он просто хороший. Такие сообщения содержатся в приветливых взглядах, ласковых прикосновениях, прямых словах: «Как хорошо, что ты у нас есть», «Я рада тебя видеть», «Ты мне нравишься», «Я люблю, когда ты дома», «Мне хорошо, когда мы вместе».

Конечно, ребенку подобные знаки безусловного принятия особенно нужны, как пища растущему организму. Они его питают эмоционально, помогая психологически развиваться. Если же он не получает таких знаков, то появляются эмоциональные проблемы, отклонения в поведении, а то и нервно-психические заболевания.

Мать одной пятилетней девочки, обнаружив у дочки симптомы невроза, обратилась к врачу. В разговоре выяснилось, что однажды дочь спросила: «Мама, а какая самая большая неприятность была у вас с папой до моего рождения?». «Почему ты так спрашиваешь?» – удивилась мать. «Да потому, что потом ведь самой большой неприятностью у вас стала я», – ответила девочка.

Попробуем представить, сколько же десятков, а, может, и сотен раз слышала эта девочка, прежде, чем прийти к подобному заключению, что она «не такая», «плохая», «всем надоедает», «сущее наказание»… И все пережитое воплотилось в ее неврозе.

Мы далеко не всегда следим за своими обращениями к детям. Как-то в «Учительской газете» было опубликовано покаянное письмо матери: она с опозданием поняла, что нанесла душевную рану своему сыну. Мальчик ушел из дома, написав в записке, чтобы его не искали: «Ты сама сказала, что тебе без меня лучше». Вот ведь как буквально понимают нас дети! Они искренни в своих чувствах, и наделяют абсолютной искренностью любую фразу, сказанную взрослым. Чем чаще родители раздражаются на ребенка, одергивают, критикуют его, тем быстрее он приходит к обобщению: «Меня не любят». Доводы родителей типа: «Я же о тебе забочусь» или «Ради твоей же пользы» дети не слышат. Точнее, они могут услышать слова, но не их смысл. У них своя эмоциональная бухгалтерия. Тон важнее слов, и если он резкий, сердитый или просто строгий, то вывод всегда однозначный: «Меня не любят, не принимают». Иногда это оформляется для ребенка не столько в слова, сколько в ощущение себя плохим, «не таким», несчастливым.

Давайте посмотрим, во что развивается «комплекс непринятия» по мере взросления детей . Вот отрывок из письма четырнадцатилетней девочки.

«Я не верю, что с родителями могут быть дружеские отношения. У меня самые нелюбимые дни – это суббота и воскресенье. Мама в эти дни меня ругает. Если бы она со мной, вместо того, чтобы орать, говорила по-человечески, я бы ее лучше поняла… Ее тоже можно понять, она хочет сделать из меня хорошего человека, а получает несчастного. Мне надоело так жить. Прошу у вас помощи! Помогите мне!!!»

Обида, одиночество, а порой и отчаяние звучат в письмах других ребят. Они рассказывают о том, что родители с ними «не дружат», никогда не говорят «по-человечески», «тычут», «орут», используют только повелительные глаголы: «сделай!», «убери!», «принеси!», «помой!». Многие дети уже не надеются на улучшение обстановки дома и ищут помощи на стороне. Обращаясь в редакцию газет и журналов («Помогите!», «Что мне делать?», «Не могу дальше так жить!»), все дети до одного меняют имена, не приводят обратного адреса. «Если родители узнают – прибьют». И через все это порой пробиваются нотки теплой детской заботы о родителях: «Как ее успокоить?», «Им тоже трудно», «Ее тоже можно понять…». Правда, так пишут, в основном, дети до 13-14 лет. А те, кто постарше, уже очерствели. Они просто не хотят видеть родителей, не хотят находиться с ними под одной крышей.

Пишет десятиклассница:

«Я часто читала в журналах и газетах, что, мол, больше внимания надо уделять детям. Глупости. Я, да и многие мои сверстники, рады при малейшей возможности остаться одни. Идешь и думаешь: «Хоть бы их не было дома…». В воскресенье в голове: «Господи, лучше лишний день учиться!»

А что думают родители? Как им живется? У них не меньше горечи и обид: «Не жизнь, а одно мучение…», «Иду домой как на поле битвы», «по ночам перестала спать – все плачу…».

Поверьте, даже если дело дошло до таких крайностей для обеих сторон, еще не все потеряно: родители могут вернуть мир в семью. Но для этого надо начинать с себя. Почему с себя? Потому что у взрослых больше знаний, способности контролировать себя, больше жизненного опыта. Конечно, и родители нуждаются в помощи.

Какие же причины мешают родителям безусловно принимать ребенка и показывать ему это?

Пожалуй, главная из них – это настрой на «воспитание». Вот типичная реплика одной мамы: «Как же я буду его обнимать, если он еще не выучил уроки? Сначала дисциплина, а потом уже добрые отношения. Иначе я его испорчу». И мама встает на путь критических замечаний, напоминаний, требований. Кому из нас не известно, что ребенок отреагирует всевозможными отговорками, оттягиваниями, а если приготовление уроков – старая проблема, то и открытым сопротивлением. Мама из, казалось бы, резонных «педагогических соображений» попадает в заколдованный круг, круг взаимного недовольства, нарастающего напряжения, частых конфликтов.

Где же ошибка? Ошибка была в самом начале: дисциплина должна быть не до, а после установления добрых отношений, и только на базе них.

Есть и другие причины эмоционального неприятия или даже отталкивания ребенка. Иногда родители о них не подозревают, иногда осознают, но стараются заглушить свой внутренний голос. Причин таких много. Например, ребенок появился на свет, так сказать, незапланированным. Родители его не ждали, хотели пожить « в свое удовольствие»; вот и теперь он им не очень нужен. Или они мечтали о мальчике, а родилась девочка. Часто случается, что ребенок оказывается в ответе за нарушенные супружеские отношения. Например, он похож на отца, с которым мать в разводе, и некоторые его жесты или выражения лица вызывают у нее глухую неприязнь.

Скрытая причина может стоять и за усиленным «воспитательным» настроем родителя. Ею может быть, например, стремление компенсировать свои жизненные неудачи, неосуществившиеся мечты или желание доказать супругу и всем домашним свою крайнюю необходимость, незаменимость, «тяжесть бремени», которое приходится нести.

Попробуйте понаблюдать за вашим общением с ребенком. Для этого выполните следующие задания.

Задание первое.

Посмотрите, насколько вам удается принимать вашего ребенка. Для этого в течение дня (а лучше двух-трех дней) постарайтесь подсчитать, сколько раз вы обратились к нему с эмоционально положительными высказываниями (радостным приветствием, одобрением, поддержкой), а сколько – с отрицательными (упреками, замечанием, критикой). Если количество отрицательных обращений равно или перевешивает число положительных, то с общением у вас не все благополучно.

Задание второе.

Закройте на минуту глаза и представьте себе, что вы встречаете своего лучшего друга (или подругу). Как вы показываете, что рады ему, что он вам дорог и близок? А теперь представьте, что это ваш собственный ребенок: вот он приходит домой из школы, и вы показываете, что рады его видеть. Представили? Теперь вам легче будет сделать это на самом деле, до всяких других слов и вопросов. Хорошо, если вы продолжите эту встречу в том же духе в течение еще нескольких минут. Не бойтесь его «испортить» в течение этих минут, это совершенно немыслимо.

Задание третье .

Обнимайте ребенка не менее четырех раз в день (обычное утреннее приветствие и поцелуй на ночь не считаются).

Примечание. Неплохо так же делать и по отношению к взрослым членам семьи.

Задание четвертое.

Выполняя два предыдущих задания, обратите внимание на реакции ребенка, да и на свои чувства тоже.

Часто родители спрашивают: «Если я принимаю ребенка, значит ли это, что я не должна сердиться?» Нет, не значит. Скрывать и тем более копить свои негативные чувства ни в коем случае нельзя. Их надо выражать, но выражать особым образом, соблюдая определенные правила:

– Можно выражать свое недовольство отдельными действиями ребенка, но не ребенком в целом.
– Можно осуждать действия ребенка, но не его чувства, какими бы нежелательными или «непозволительными» они не были. Раз они у него возникли, значит, для этого есть основания.
– Недовольство действиями ребенка не должно быть систематическим, иначе оно перерастет в непринятие его.

Безусловное принятие ребенка

Безусловно принимать ребенка – значит любить его не за то, что он красивый, умный, способный, отличник, помощник и так далее, а просто так, просто за то, что он есть!

Психологами доказано, что потребность в любви, в принадлежности, то есть нужности другому, одна из фундаментальных человеческих потребностей. Ее удовлетворение – необходимое условие нормального развития ребенка. Эта потребность удовлетворяется, когда вы сообщаете ребенку, что он вам дорог, нужен, важен, что он просто хороший, я рада тебя видеть. Делать это можно разными способами: приветливым взглядом, ласковым прикосновением, словами.

Конечно ребенку подобные знаки безусловного принятия особенно нужны, как пища растущему организму. Они его питают эмоционально, помогая психологически развиваться.

Если же он не получает таких знаков, то появляются эмоциональные проблемы, отклонения в поведении, а то и нервно-психические заболевание.

Часто родители спрашивают:«Если я принимаю ребенка, значит ли это, что я не должна никогда на него сердиться?» Нет, не значит. Скрывать и тем более копить свои негативные чувства ни в коем случае нельзя. Их надо выражать, но выражать особым образом. Можно выражать свое недовольство отдельными действиями ребенка, но не ребенком в целом.

Можно осуждать действия ребенка, но не его чувства, какими бы нежелательными или «непозволительными» они не были. Раз они у него возникли, значит, для этого есть основания. Недовольство действиями ребенка не должно быть систематическим, иначе оно перерастет в непринятие его.

Многие родители и учителя полагают, что если принимать ребенка, то он будет оставаться таким, какой он есть. Таким образом, многие взрослые слишком доверяют языку непринятия.

ПОСМОТРЕТЬ ЕЩЕ:

ПОИСК ПО САЙТУ:

Он сильный, и у него все получится!

Один из вопросов, на который мне часто приходится отвечать на семинарах и встречах для родителей: "Как, делая или не делая что-то, не нанести глубокую психологическую травму своему ребенку" ? Вопрос вполне понятен. Мы несем себя, как поколение с детства травмированных людей. Посещаем психоаналитиков и тренинги личностного роста, желая найти себя, понять себя, полюбить себя и прочее. У каждого в кармашке есть куча историй, где в детстве мы испытывали несправедливость, черствость, осуждение, чувство отвергнутости.

Конечно же, мы хотим сейчас подстелить соломку своим детям, чтобы они не испытывали подобного в жизни и их психика была крепка, как броня. А вдруг с ними произойдет то же, что и с нами? Поэтому так боимся расставить границы собственного комфорта с ребенком, постоянно впадая в жертвенность. До такой степени заглядываем в глазки дитятке, что со временем надо думать о психическом состоянии мамы.

Я знаю, что написанное ниже было сказано и написано мной уже сто раз. Но понимаю, что надо это повторять снова и снова, поскольку, на мой взгляд, это — основа материнского поведения.

Итак, давайте разбираться. Какое одно из самых главных ожиданий у ребенка от матери? Правильно. Безусловное принятие. А именно — глубинное, незыблемое, фундаментальное знание того, что ты — хороший и правильный. Ни от кого в мире мы больше не ждем этого так, как от мамы.

Да, если мать принимала нас условно, в границах собственной правильности, мы потом пытаемся доказать себе и остальным, что достойны. Достойны любви, внимания, заботы, изобилия. Но это в более позднем возрасте, когда этого базового знания уже нет, и мы пытаемся его добрать.

Страх ребенка оказаться плохим для матери сродни страху смерти. Практически мать дает право ребенку жить . Быть собой. Если ты родился какой-то не такой, недоделанный, неправильный, слабый, то, по законам биологии, в тебя не будут вкладывать силы. За тобой могут просто перестать ухаживать, и ты умрешь. Ребенок настолько зависим, что без взрослого не выживет. Когда нет безусловного принятия, у ребенка резко повышается тревожность. Ему просто необходимо вернуть расположение мамы, показать себя с лучшей стороны.

"Ну, это все понятно, — говорят мне. — Мы все принимаем и любим своих детей. Как же может быть по-другому"? Часто принятие путают с посылом "всё, что он делает — хорошо" и переходят в область потакания. И когда такая мама встречается с неадекватным ("плохим") поведением ребенка, она пасует и не знает, как поставить границы. Для нее это равносильно непринятию. Включается страх травмировать ребенка, которого воспринимают как существо недоразвитое, со слабой психикой, и начинается поиск танцев с бубнами, чтобы организовать очередной запрет.

Я же говорю про принятие , где страха психологической травмы просто нет, потому что мы видим и общаемся с ребенком, как с психически и физически крепким и здоровым. Мы смотрим на него как на человека, пусть маленького и зависимого, но уже сильного и умного, который заинтересован сотрудничать с нами на своем уровне и жить в ладу.

Я, конечно, не говорю сейчас о родителях, которые орут и бьют своих детей почем зря. И поверьте, мысль о каких-то там травмах им даже не приходит в голову. Я сейчас говорю о родителях, которые пытаются разобраться в себе и в том, как воспитывать своих детей, чтобы они были счастливы. И если говорить именно в этом контексте, то я хотела бы коснуться одной немаловажной темы. Безусловное принятие своего ребенка начинается с безусловного принятия себя. Если мы себя не принимаем как полноценных, то как мы сможем это видеть в ребенке?

Вот скажите, почему мы считаем себя поколением глубоко травмированных людей? Ведь тех, которые в детстве действительно прошли через настоящее насилие, единицы, и большинство из нас выросли в более или менее нормальных семьях. Да потому, что нас все время "доделывали" (и до сих пор доделывают) до "человека". Мы до сих пор видим в себе кучу недоделок, которые хотим изменить. И не только мы. Окружающие не пропускают возможности нам на них указать, как и мы спешим указать им. И вот всё работаем над собой и работаем, стремясь к совершенству, предела которому нет.

Есть два взгляда на себя и на окружающих людей (ребенка в том числе). Первый: я недостаточно хороша , а значит, надо что-то специально делать для того, чтобы стать лучше. И тут ставятся планки, которых все время пытаешься достичь, нормы, в которые стараешься вписаться, и требования, которые пытаешься выполнять. И этот путь бесконечен. Этакая постоянная гонка. Развитие ради развития.

Тревожность, как правило, у таких людей бешеная. Причем они настолько уже привыкли с ней жить, что ее даже не замечают. Они все время видят в себе недостатки, которые надо улучшать и устранять, чтобы наконец-то стать "человеком". От них можно услышать много самоуничижительных фраз: я — глупая, я — толстая, я — грубая... Остановка в своем стремлении к совершенству равносильна деградации и смерти. И никто даже не задумывается, что это — всего лишь детская привычка доказать маме свое право жить . Только сейчас это — не мама, а весь мир.

Второй взгляд: я уже хорошая, правильная, со своими сильными и слабыми сторонами, ограничениями и талантами. Но главное — я постоянно развиваюсь и расту. Ну, просто потому, что человек всегда развивается и растет. Просто путь у каждого свой: свой темп, свои циклы, свои задачи и цели. И мне всё уже дано для полноценной жизни. А что сейчас не дано, то будет дано, когда будет потребность, когда я дорасту. Это то, что называют быть собой .

Так каким из двух взглядов вы смотрите на себя и на своего ребенка? В первом случае шаблоны более или менее стандартны и идут извне. Люди ищут великих учителей, которые научат их наконец-то быть правильными, мало слушают себя, свои потребности, свои силы. Ну, разве можно себя слушать? Ты же — "недоделанный" и "ничего в этой жизни не понимаешь"!

Во втором случае — это всегда индивидуальность, осознав которую в себе, начинаешь видеть в своем ребенке. Даешь ему право быть собой, даже если он отличается от тебя. Ну, если он хороший и правильный, то он может отличаться. И тогда становится очень интересно наблюдать за узором своего ребенка, его индивидуальностью. Это — основа, фундамент безусловного принятия.

Такой взгляд сразу отрезвляет родителей в их страхах, и за своими амбициями они вдруг начинают видеть ребенка, его потребности, его возможности. А установление границ и запретов — это всего лишь выстраивание отношений, как с любым другим нормальным человеком. И тогда помощь детям мы оказываем именно там, где она требуется, а не там, где нам кажется, что он сам не справится.

Однако нам часто выгоден первый взгляд. Почему? Да потому что всегда есть цель, всегда есть гонка и иллюзия бурной деятельности. А с ребенком — так это вообще обширный простор для нашего эго. Так уж повелось, что мы хорошо знаем, как заботиться о слабых и неполноценных. Общество у нас такое. А если еще кто-то и недееспособен, как ребенок, то мы всегда знаем, где себя применить.

Давайте с самого рождения смотреть на своих детей как на умных, физически и психически крепких. Да, маленькие. Да, пока не имеющие возможности обслуживать себя. Да, со своими особенностями. Но полноценные для той жизни, которую им суждено прожить. Мы помогаем им расти, предоставляя свои возможности, ухаживаем за ними, даем советы, устанавливаем границы и запреты, но не выискиваем в них слабости и недостатки, заглядывая в глазки. Мы сочувствуем ребенку , когда он упал, делая первые шаги, когда мальчишки во дворе отняли у него шапку, когда он, делая свои первые подростковые эксперименты, совершает глупости, — но мы знаем, что у него есть силы на все это и он растет и развивается.

Сочувствуем, а не жалеем. Понимаете разницу? Очень часто именно сочувствия — побыть рядом с человеком в его чувствах, не унижая за слабости — так сильно не хватает, чтобы подняться с колен и пойти дальше. Подняться, потому что мать верит в своего ребенка, а ребенок очень сильно верит ей. И при такой основе "травмы", которые приносит окружающий мир, будут для него просто событиями. Бесценным опытом. А мать будет той самой гаванью, куда он приходит, чтобы вспомнить, что он — хороший и у него все получится.